Видя, что Лера направляется к двери машины с явным намерением сесть за руль, Дара бросилась к ней:

— Подожди. Не уезжай, как я отсюда выберусь? Я даже не знаю, где я.

— Твои проблемы, подруга, — язвительно произнесла Лера, но цыганка продолжала удерживать ее за локоть.

— У тебя ведь есть телефон? Дай мне, я позвоню, — эта мысль о звонке домой пронзила сознание Дары. В этом ее спасение и надежда.

Лера попыталась выдернуть руку, но девушка держала ее крепко, и Лера поняла, что не готова драться с такой соперницей.

— Телефон в машине, отпусти руку, я дам тебе его.

Дара разжала пальцы. Она не специально так крепко держала руку Леры, просто та сейчас была ее последней надеждой.

Взяв с сиденья машины сумочку, Лера достала из нее телефон.

— Звони, но быстро. Я и так столько времени на тебя потратила, — она вспомнила о массажисте на двенадцать дня и косметологе на четырнадцать. Конечно, еще раннее утро, но она ведь за городом, а нужно еще добраться до Москвы и привести себя в порядок. Вообще Лера осознала, что у нее масса дел и совсем нет времени стоять здесь с этой цыганкой.

Дара взяла телефон и поняла, что не знает ни одного номера… хотя нет, в памяти возник номер телефона, написанного на бумажке рядом со стационарным телефоном в их доме. Сколько раз, протирая пыль, она смотрела на эти цифры и повторяла их. Как хорошо, что они врезались ей в память. Она стала набирать цифру за цифрой, извлекая их из памяти.

Трубку долго не брали, затем она услышала знакомый голос.

— Мама Роза. Это я, Дара. Позовите дадо, пожалуйста.

Роза чуть не выронила трубку из рук. В такую рань услышать голос ненавистной падчерицы было слишком сильным потрясением для нее.

— Спит он, и будить его я не буду. Что тебе надо?

— Мама Роза, я от Полонского сбежала. Мне помощь нужна. Нужно за мной приехать. Скажите папе это, и он приедет за мной.

Сначала Роза хотела высказать этой потаскушке все, что думает о ней. Но потом она поняла, что вовремя взяла трубку. Будучи умной женщиной, Роза, изменив тон на приветливо-ласковый, произнесла:

— Девочка моя, как же мы волновались о тебе, искали тебя. Я все глаза выплакала… так за тебя переживала. Где ты? Куда за тобой приехать, доченька моя.

Как же Дара была рада слышать голос своей мачехи. Она чувствовала, как та рада ей и понимала, как мама Роза переживала за нее.

— Мамочка, дае, — на своем языке повторила Дара, — я на остановке недалеко от Авдеевки. Здесь этот указатель стоит и еще написано "двадцать третий километр".

— Доченька моя, ты там подожди. Я сейчас всем скажу, где ты, и Мирчи разбужу и скажу. Жди только там, никуда не уходи. Хорошо?

— Да, мамочка. Конечно.

Дара выдохнула с облегчением и, одной рукой продолжая прижимать к себе драгоценные документы, отдала телефон Лере.

— Спасибо.

Лера лишь презрительно фыркнула и, брезгливо взяв телефон двумя пальчиками с неестественно длинными ногтями, быстро села в машину. Дара задалась вопросом, как можно готовить еду с такими ногтями, но, наверное, ей этого не понять. Розовый Бентли, заурчав мотором, быстро скрылся из виду, а она пошла на остановку, прижимая к себе самое ценное — бумаги. Теперь она знала, что скоро дадо приедет за ней и заберет ее домой. И он простит ее, увидев эти бумаги, и все, что было в ее жизни, она постарается забыть и жить дальше.

После разговора с Дарой, Роза прокралась в кабинет мужа. Как хорошо, что было еще рано, и Мирчи спал и не слышал этого звонка. Четкий план действий уже вырисовывался в голове Розы. Она знала, что ищет. Она искала телефонный номер Полонского. Ее муж не очень дружил с современной техникой и, как раньше, записывал все нужные ему номера в телефонную книжку. Книжка была старой и сильно потрепанной. Роза увидела ее сразу. Она прикрыла дверь за собой и, плотнее запахнув цветастый байковый халат на своей объемной фигуре, подошла к столу. Искать телефон Полонского пришлось недолго. На букву "П" он был написан и обведен ручкой. Роза подняла голову и прислушалась. В доме стояла идеальная тишина. Тогда она, взяв записную книжку, пошла к стационарному телефону, стоящему в прихожей. Взяв трубку, Роза зашла в кухню и закрыла за собой дверь. Затем взяла со стула фартук и накинула его на телефон. Так всегда поступали в кино те, кто хотел, чтобы их голос не узнали. Правда, набирать цифры под фартуком было неудобно. Поэтому она сняла фартук с трубки, набрала номер Полонского и сразу накинула на телефон фартук.

В трубке прозвучали гудки. Дыхание у Розы перехватило от осознания правильности ее поступка. Только вот трубку никто не брал, а после гудков, сухой голос автоответчика сообщил, что она может оставить сообщение. Роза разочарованно выдохнула и повторила операцию с набором номера еще раз. И опять только автоответчик был готов выслушать ее. Роза нервно взглянула на часы и, замерев, прислушалась. Она рисковала. Если Мирчи увидит, что она взяла его записную книжку, ей не поздоровится. Поэтому выбора у Розы не оставалось. Она в третий раз набрала номер, и когда автоответчик предложил ей оставить сообщение, произнесла:

— Дара на остановке около Авдеевки, двадцать третий километр. Это говорит доброжелатель.

Затем она нажала на отбой вызова и стерла рукой со лба выступивший пот. С чувством выполненного долга, Роза вышла из кухни.

Гер уже пил третью чашку кофе, когда в кабинет вошел Ковало. Он только утром вернулся из Питера, доделав там все дела, оставленные Гером на него, и сразу от самолета приехал к нему. Видя лицо своего шефа, Ковало уже чувствовал, что ничего хорошего ждать не стоит.

— Мне нужно спрашивать, что случилось, или ты сам расскажешь? — Ковало ослабил узел галстука и присел на краешек стола.

Затянувшись сигаретой, Гер перевел взгляд на Ковало.

— Ты опять подобрал не тех людей.

— Поясни, — Ковало смотрел на расслабленную позу Гера, который сидел на диване, закинув ноги на журнальный столик. Его рубашка была помята и полурасстегнута. Было понятно, что ночь он провел здесь. "Неужели с Дарой?" — промелькнуло в сознании Ковало.

— Дара сбежала и похитила из стола бумаги, ради которых я прилетел вчера из Питера, — казалось, все это Гер произносит с безразличием в голосе, но Ковало чувствовал его напряжение.

— Ты должен был забрать эти бумаги еще вчера вечером и уехать в Москву, — чувствуя, что Гер что-то недоговаривает, Ковало выждал, сделав паузу. — Что тебя задержало здесь? — хотя он знал ответ на свой вопрос.

— Она, — Гер понимал, что лоханулся, как юнец. Но лучше самому это признать, чем трусливо делать вид, что все совсем не так. — Она предложила переспать с ней. Ее план был прост. Рано утром, пока я спал, она сбежала с бумагами. Молчи. Ты еще не все знаешь, в свой план она впутала и Леру. Та приехала за ней в четыре утра и вывезла ее отсюда в багажнике своей машины.

Ковало молчал, понимая, что все не просто плохо, а настолько плохо, что дальше и некуда. Дара опять делает все ради других. Только сейчас это был уже перебор. Дара повела себя как шлюха, только так он мог охарактеризовать ее поступок.

— Ты говорил с Лерой? — спросил Ковало, встав и пройдясь по кабинету.

— Зачем? Лера глупа, и неудивительно, что эта цыганка запудрила ей мозги. С Лерой я потом разберусь. Сейчас мне нужно найти цыганку и мои бумаги.

— Если Лера вывезла ее отсюда, значит, она может сказать, куда ее привезла.

— Лера? Не смеши. Она не вспомнит, где ее высадила и куда вообще ехала. От Леры такой информации добиться нереально.

Ковало понимал, что Гер прав. Лера, кроме того, что были дорога и лес, вряд ли сможет вспомнить что-то более существенное.

— Что будем делать? — неприятная мысль о поступке Дары осадком осталась внутри. Ковало было жаль, что и он обманулся насчет цыганки. — Кстати, где твой телефон? Я с самого утра так и не смог до тебя дозвониться. Просил ведь трубку брать. А то всякое передумаешь…